Догнать Клэр, глава 5

А музыка тем временем набирала силу, звучала всё громче, гости образовали круг, втянули Лору в общий хоровод, заплясали, запели, запрыгали, засвистели – и понеслись по кругу, то ускоряясь, то замедляясь, словно в детской игре. Лора держалась с одной стороны за руку Маэстро, с другой стороны её подхватил Сторож. Она чувствовала необыкновенную лёгкость в теле, ей казалось, что она взлетает, длинные прыжки  заставляли её зависать на время над паркетом, а затем медленно и плавно опускаться на кончики носков, чтобы, оттолкнувшись, вновь воспарять.

 Она забыла обо всех канонах и рамках, обо всех танцевальных па, преподанных Учителем в школе Танцев, забыла, что на ней одни  разрисованные колготки, чужие туфельки и раскрашенная блузка. Она танцевала и резвилась так, как требовала её освобождённая душа, её раскрепощённое тело. Она раскраснелась, глаза блестели, грудь подпрыгивала, она прерывисто дышала.

 Вот хоровод распался, каждый закружился вокруг своей оси, а когда они вновь соединились, её словно током ударило: рядом с ней оказался Король! Она ещё неслась по кругу, голова  кружилась и плыла, но крепкая рука Короля держала её надёжно и не хотела отпускать. Вот музыка стала замедляться, толпа распадалась на парочки, Лора подумала, что вот теперь-то она останется одна, с пустыми руками, и упадёт на пол.  Потому что ни Маэстро, ни Сторож не были ей нужны.

Но нет.  Король стоял напротив и крепко держал в руках, не давая упасть, и смотрел так пристально и так ласково, что сердце снова забилось в пылкой надежде. Свет начал меркнуть,  словно в театре перед началом представления: очень медленно смягчался, уходил, отступал. Зажглись свечи в канделябрах. В зыбком, пляшущем полумраке подданные короля уединялись парами, танцевали, обнявшись, или пили кофе за столиками, сплетались руками, бурное веселье сменилось тихой радостью и томлением. Прижавшись друг к другу, почти застыли на месте двойняшки, Миранда и Мелисса, их губы искали друг друга, глаза были полузакрыты.

Мельком Лора увидела Зою. Та осталась на своём диванчике, у её ног с немым обожанием свернулся калачиком, точно пёс, Сторож  в кепочке. Королева по-прежнему улыбалась, но устремлённый на Лору и Короля взгляд в приглушённом неверном свете стал тревожным, в нём горели неутолённый голод и неистовая ревность.

Но ничего не имело сейчас значения. Её Король был рядом с ней. Лора чувствовала биение его сердца, движение его ног, чувствовала тепло его рук и дыхания, слышала его удивительный голос.

— Оставайся у нас, — шептал Король. – Не покидай нас никогда. Ты мне нужна – не уходи, не возвращайся в этот ужасный Город, иначе я затоскую.

Эти слова сладчайшей музыкой вливались в усталую душу, тешили удивительными мечтами, обволакивали, обещали вернуть давно утерянное.

— Ты очень грустила в Городе, но теперь ты счастлива, ты Дома. Ты можешь оставаться счастливой, сколько захочешь. Ведь ты смотрела на меня, ты звала меня. Да?

— Ты мой Король… — отвечала она заворожено. – Ты мой Король…  -  Но я ничего не понимаю… — пожаловалась она. – Кто вы? Почему о вас никто не знает? Вы – беженцы?

— Пожалуй… ммм… в какой-то степени…

— Или переселенцы?

— И это тоже… даже, пожалуй, вернее.

— И вы здесь поселились? – не отставала Лора.

— Можно сказать и так… — уклончиво отвечал он.

— И вы все живёте здесь?

— Все… или почти все. Кому нравится. Некоторые предпочитают другие Дома. Ты, видно, ещё не совсем отдохнула, если ненужные вопросы продолжают терзать твою душу.

Он явно не желал отвечать. Это их тайна, это их игра. Что ж, пусть она остаётся игрой, она готова в неё включиться. Но — ещё один вопрос мучил её, не хотел отпускать.

— Скажи, мой Король, не появлялась ли тут у вас девушка, Поэтесса, по имени Клэр?

— Да, Лора, Клэр здесь.

— Клэр! Клэр здесь! Где она? Её можно увидеть?

— Боюсь, что нет… увы… Клэр, конечно, здесь… Но и не совсем здесь. Она… как это сказать по-вашему? В командировке.

— Я хочу её видеть!

— Ну, вряд ли это возможно. Сейчас… За Клэр невозможно угнаться.

— Я её догоню. Непременно. Она – одна из Вас?

— Все мы здесь – равно беглецы из Города, не сумевшие к нему приспособиться. Каждый новый беглец – наш Друг. Здесь Души становятся совершенно другими, ты убедишься. Здесь нет злобы, лжи, гордыни, подлости и войн. Мы никого не затаскиваем сюда насильно, никого не держим, именно поэтому все счастливы. У нас одна религия – Любовь и Природа. Каждый волен выбрать себе любую оболочку.

Король говорил, а Лора всё равно ничего не понимала. «Так ли это важно?» – подумалось ей. Голова её кружилась, в потемневших глазах Короля толпились трепещущие отражения свечей.

Музыка закончилась, парочки вновь столпились позади них, образовав полукруг. Неужели она «проболтала» своё счастье? Чудо прервалось на полувздохе.

Седовласый Маэстро вёл к Королю Осеннюю Королеву, уверенную, но настороженную.

— Идём с нами, мы будем тебя любить… — зашептали рядом двойным шёпотом Миранда и Мелисса, щекоча кудряшками её шею.

Лора хотела сделать шаг в сторону, но Король не выпустил её руки. Он покачал головой, обозначив отказ. Затем склонился перед Королевой, заставив склониться и Лору. Зоя и Маэстро переглянулись. Зоя усмехнулась, и Король вновь поднял глаза. Король и Королева стояли друг перед другом, испрашивая прощения и прощая.

На холодном, прекрасном лице Зои ничего не дрогнуло, только беспощадный внутренний огонь словно выжигал изнутри её побелевшие глаза. Королева медленно и испытующе посмотрела на Лору, а та бросила умоляющий взгляд на Короля. Тот ответил ободряющим пожатием. Наконец молчаливый диалог был закончен. Подданные стали растекаться в стороны, с облегчением переговариваясь и вздыхая. Обнявшись, уходили прочь Миранда и Мелисса. Зоя осталась одна, но тут же, будто ничего и не произошло, отвернулась и поплыла в танце с влюблённым Сторожем, смотрящим на неё с благоговением и невыразимым восхищением. Она демонстративно прижималась к нему своим гибким змеиным телом, Сторож шептал ей на ухо что-то утешительное, восторженное и смешное, Зоя наконец-то засмеялась, освобождено и легко, благосклонно кивнула своему кавалеру, расслабилась.

Только тогда напряжение ушло и из Лоры тоже. Нет, Король не прав. И здесь есть разочарование, боль и грусть. Здесь тоже умеют страдать. Но умеют и прощать.

Вечер незаметно подошёл  концу. Огромные часы в корпусе из чёрного дерева с перламутровыми инкрустациями гулко, значительно, весомо пробили полночь. Люди рассеивались, ускользали в боковые дверцы. Зала пустела.

— Вот и нам пора! – шепнул ей Король. – Идём со мной!

Он вывел Лору в розовую дверцу, захлопнул её за собой, и тут же нетерпеливо обнял. Ещё одна целующаяся парочка неподалёку не обращала на них никакого внимания.

— Я так давно хочу тебя… — шептал Король. Его губы обегали её лицо быстро и невесомо, словно оплетали тёплой паутиной. Она подставила губы, но они приоткрылись понапрасну, и, не получив желаемого, обиженно дрогнули.

— Сейчас я отведу тебя в свою мастерскую… — сказал Король, и вновь потянул её за руку. Они опять прошли мозаичными переходами и оказались в другой комнатке, просторной, с видом из окон прямо на черный провал, в глубине которого  под зеленоватой луной металлически отсвечивала вода. Комната была увешана картинами, масками, эмалевыми медальонами с портретами и пейзажами. Такой великолепной коллекции древностей не было даже у самого Бургомистра! У Лоры захватило дух. Посреди комнаты стоял этюдник, ящик с красками и кистями, кипы грунтованных полотен разных размеров и упаковки пастелей и пастельной бумаги. А напротив, у стены, располагался огромный бархатный диван, алый с золотыми виньетками, на золотых шарах-ножках.

Король мягким движением стянул её колготки, краски на которых уже поблекли, встал на колени, чтобы освободить ступни. Затем принялся за блузку. Его руки нежно и трепетно скользили по её телу – вот она стоит перед ним нагая. Лора закрыла глаза и с долгим вздохом облегчения и утолённого ожидания приникла к нему, обессилено повиснув на его руках. Но Король вдруг отстранился с улыбкой, глядя пристально и испытующе.

— Сначала я буду тебя рисовать, — сказал он повелительно.

— Слушаюсь, мой Король, — прошептала Лора покорно. Он взял её на руки и отнёс на диван,  присел рядом. Она потянулась и наконец-то нашла губами его губы, застонала от нетерпения и вобрала их, пробуя на вкус, смакуя и умирая от наслаждения, обхватила руками, желая прижать к себе как можно крепче. Но Король отнял её руки и, не отводя внимательных глаз, с лицом, прекрасным и напряженным от страсти, отошёл к этюднику.

 Он делал набросок акварелью – техника, требующая сосредоточенности, точности и уверенности. Она и любовалась им, и пыталась забыть о его прикосновениях, чтобы выдержать эту пытку отлучением, расслабиться, утишить тело. Но этого не случалось. Потому что Король время от времени подходил к ней, чтобы провести  вздрагивающими ладонями по её животу, бёдрам, груди и коленям, продлить истому, и тогда её тело раскрывалось ему навстречу, блаженно замирало и содрогалось, и она сходила с ума и готова была рыдать. Но он вновь улыбался и отходил, и вновь работал кисточкой, погружаясь с головой в любимую работу.

Эта изощрённая, но сладкая пытка, казалось, длилась целую вечность.

Впервые она сама притягивала к себе чьё-то лицо, целовала невероятно красивые и сладкие губы юноши, и получала больше удовольствия, чем  тогда, когда снисходительно и утомлённо предоставляла свои в мужское распоряжение. Она сама тянулась к его телу, полная неодолимого желания ласкать, баловать, сжимать и мять в своих руках, ощущать  кончиками пальцев, изучать языком. Она стонала и оживала при его приближении и умирала, когда он отрывался от неё, всё с большим и большим трудом, не в силах противостоять её напору и страсти.

И, наконец, что было вовсе невероятно, она сама взмолилась: — Не мучай больше меня. Это выше сил – всё ждать, и ждать, и ждать. Я хочу тебя! Разве больше не будет времени рисовать? Иди ко мне! Я требую!

И только тогда он отбросил кисти, и весь мир померк. Чарующая тайна слияния двух ручейков — в одну реку, двух звучащих инструментов – в одну гармоничную мелодию, двух влюблённых – в  единую сущность. Она испытала  всё то, о чём мечтала давно, и что не испытывала с мужем никогда: томление долгого ожидания, сладость неторопливых, изысканных ласк, то нарастающих, то ниспадающих, совместное восхождение к последней вершине, сверкающей и долгожданной.

И Дом вторил им торжественным хором десятков сердец, находящихся на том же пути. Он пел, подбадривая, лелея, баюкая и взрывая, в унисон их сердцам и телам – и одна конечная Станция ожидала всех любящих, стремящихся вперёд.

«Мне любить будет сладко в Заказнике Душ,

В отдаленные хоры душою вникая…»

Король уговаривал её немного отдохнуть и подремать.

— Ведь впереди ещё столько времени, мы успеем насытиться, — говорил Король. – Тебе стоит только пожелать – и ты останешься с нами навсегда. Только надо…

— Что, что я должна делать? – нетерпеливо и страстно спрашивала Лора.

— Необходимо пройти Обряд Посвящения. К сожалению, это бывает больно. Но поверь, боль быстро пройдёт, и ты станешь нашей. Но прежде…

— Что, что прежде? Я хочу знать всё!

— Ты дашь Клятву и вернёшься в Город. Тогда я проведу Обряд.

— Да, да, да! Я дам любую клятву!

— Не спеши. Подумай. У тебя есть время. Ты дашь мне окончательный ответ на следующую ночь… — и Король замолчал, ибо Лора опять притянула к себе его благословенное лицо и приникла в ненасытном поцелуе.

 Она никак не могла угомониться, напиток ещё продолжал будоражить кровь, она без конца целовала, теребила, ласкала его, гладила и сжимала, словно не в силах поверить в реальность происходящего.  И Король чутко отзывался на каждое её движение, на каждое её мимолётное желание, каждый вздох, отдавая с поистине королевской щедростью.

«Побыть с тобой в блаженности забвенья скупцами, жадными до ласк друг друга,

Забыть о прошлых и грядущих днях, изгнав их из магического круга,

Чтоб в ненасытной жажде ночь испить и удержать её в своих объятьях жарких,

И с расточительною щедростью дарить себя, как самые бесценные подарки!

Быть правыми и в слабости, и в силе… Как хорошо мне, всем назло годам,

Хранить в себе непознанный Сезам, и…»

Она даже не заметила, как уснула – так легко, радостно пришёл чудесный, освежающий сон, рука с рукой, бедро к бедру – рядом с Королём.